b_n_e (b_n_e) wrote,
b_n_e
b_n_e

Categories:

Цитаты Олега Табакова: о власти, слезах и счастье

Цитаты Олега Табакова: о власти, слезах и счастье
"Да, я плакал в жизни"

Вчера в 19:35, просмотров: 2751
Табаков всегда был желанным медийным явлением, каждое интервью с ним — не проброс, не пена, не благолепный шепот, но событие — отвечал чеканно, остро, порою жестко, порою такого хлесткого воробья выпускал, но... никогда не лукавил. Это же как диалог с собой — себя не обманешь. Мог просто отрезать — «это вопрос интимный, отвечать не буду». Но подобное все-таки редкость, он был актером до мозга костей, поэтому и в беседе бежал от банальщины, пустословия, безапелляционного злобствования. Ему, как созидателю, было на что опереться, а когда за тобой стоят театры, спектакли, ученики, твое слово — хочешь не хочешь — наливается весом и в итоге добром... ох, сколько этих интервью в «МК» за много лет, нам-то он никогда не отказывал.

О выборе:
— Кем быть — вот самый был трудный выбор. По семейной традиции я должен был стать врачом. Когда я решил поехать в Москву поступать в театральный, мама плакала суток двое, бабушка плакала и молилась, чтобы я там провалился... Но еще где-то классе в восьмом я почувствовал, что ни к какому другому делу непригоден. Театр — это место для испытания самых разных человеческих свойств.

О жизненном кредо:
— Смешно, но оно было сформулировано еще писателем Кавериным: «бороться и искать, найти и не сдаваться».

О плаче:
— Да, я плакал в жизни. Когда Астафьев помер. Когда мама умерла. Ведь человек взрослым становится только тогда, когда мать уходит. Я был шалопай, веселый, любил женщин... А вот когда в арку нашего дома вошли Галка Волчек и Люся Крылова, то по выражению Люсиного лица я понял: мамы нет. Еще плакал, когда узнал, как майор Солнечников накрыл собой гранату — и от этого солдатиков его поуродовало меньше. А его самого убило.

О власти:
— Власть от бога. Я никогда не ходил во власть, всегда держал дистанцию. Уверен, власть нельзя давать лживому, пустому человеку или пришедшему во власть за деньгами. Знаю, что говорю: уже в 34 я стал директором «Современника», а до этого возглавлял службу его коллегиального правления...

Об интеллигенции:
— Стыд и совесть — это обязательные составляющие интеллигентного человека. А «говно» — это худшее, чего он должен стыдиться и постепенно освобождаться от этого. Чехов предлагал по капле это из себя выдавливать. И Антон Павлович для меня — главный интеллигент в России. А стать интеллигентным — это мечта... Я принадлежу к числу театральных прагматиков-реалистов, знающих себе цену и от этого не возводящих напраслину ни на себя, ни на коллег своих.

О раздражении:
— Раздражает иждивенчество. Причем всех. Это раздражает. А под иждивенчеством я имею в виду одно: надо делать так, чтобы после нас все осталось нормально. Если бы я не построил школу (при всем моем очевидном успехе), не знаю, что было бы. Вот это и дает силы. Ведь ощущение такое, что настоящей мерой измерения у нас по-прежнему остается война. И тогда выявляется: «Вот они, оказывается, кто! Вот они какие!..» Но я не хочу беды, не хочу войны. Театр должен сам думать о своем будущем, готовить его, строить. Жизнь будет жесткая и будет безжалостно испытывать. Но тот, кто сохранит любовь к нашему ремеслу, тот, возможно, что-то сделает.

О халтуре:
— Я никогда не принимал участия в халтурах. Ни-ког-да!!!

О психопатии в актере:
— Нет, все психопатическое мне не близко. Потому что психопатическое — это слабое. А я не слабый.

О зависти:
— Зависть мне несвойственна. Завидую только людям, которые умеют говорить по-французски, которые играют на фортепиано или скрипке. Мне завидовать некому. Заявление, конечно, наглое, но завидовать Виктору Астафьеву или Александру Солженицыну глупо, как завидовать культуре и знаниям Дмитрия Сергеевича Лихачева или таланту Святослава Теофиловича Рихтера. Я рано почувствовал зависть к себе, но от этого не легче. Годкам к 25 все это детерминировал. А бороться с завистниками бессмысленно, завистников только смерть останавливает.

О счастье:
— Я был на седьмом небе от счастья, когда рождались Павел, Маша... когда сейчас, хотя и редко, вижу Антона. «На седьмом небе» — это дети, а не роль. Хотя, пожалуй, одна составляет исключение — Хлестаков из «Ревизора», которого я никогда не играл на родине, но играл в Праге. Почему? Это вопрос к Олегу Николаевичу... А дети... Когда подумаешь: а чем я жив? Вот и жив Машкой, Пашкой. Дети, сделанные с любовью, всегда лучше детей, сделанных без любви.

О жизни:

— Я сегодня один из тех, кто живет не по лжи.

http://www.mk.ru/culture/2018/03/13/citaty-olega-tabakova-o-vlasti-slezakh-i-schaste.html
Subscribe

  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your reply will be screened

    Your IP address will be recorded 

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 0 comments