Давайте попробуем представить, что и как могли обсуждать президенты России и США, когда их никто не слышал.
Дмитрий Травин Кандидат экономических наук, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге
Что меня больше всего раздражало на текущей неделе, так это разговоры о том, кто кого в Хельсинки переиграл. Путин Трампа или Трамп Путина? Спорят так, будто знают, зачем они там встречались и о чем беседовали за закрытыми дверями. Переговоры западных партнеров о «Брекзите» могут быть открытыми. Переговоры Трампа с Путиным наверняка касаются деликатных моментов, а потому закрыты по определению. Даже от конгрессменов, а тем более от прессы.
Бессмысленно гадать, кто здесь кого переиграл. Важнее поразмышлять, кто кому что мог предложить, и как тот или иной вариант развития отношений скажется на нашей жизни. При этом мы можем лишь в общих чертах представлять темы, по которым шел торг между лидерами. Вот, например, мой гипотетический вариант их беседы. На самом деле она могла быть, конечно же, совершенно иной.
— Послушай, Влад, мне очень надо, чтобы ты свалил с Ближнего Востока. Тебе там делать совершенно нечего, а у меня из-за Асада проблемы. Это возможно?
— Почему бы и нет, Дон? Надо лишь справедливую цену определить. Жаль, правда, старину Башара, но мы ведь хотим жить в дружбе с американскими партнерами. Мне всегда говорили: Трамп — бизнесмен, с ним легко найти общий язык.
— Отлично, Влад. Так что же ты хочешь?
— Сам понимаешь, Дон. Признай Крым российским.
— Боже мой, Влад. Это немыслимо. Ты… как бы это сказать, так неаккуратно его в свое время взял… Бесцеремонно, не по правилам. После того жуткого скандала я не могу пересмотреть разом всю американскую политику.
— Хорошо. Не будем спорить о невозможном. Де-юре признавать отказываешься, признай де-факто… Вот мы уже и торгуемся.
— Что ты имеешь в виду?
— Неужто не понимаешь? Сними санкции с России. Все остальное неважно. Газетам можешь сколько угодно твердить, что Крым украинский и Америка своей позиции не изменит. Позицию не меняй, поменяй характер действий.
— Пожалуй, это я мог бы. Но нужен какой-то мотив. Нужны действия с твоей стороны. Что-то такое, чтоб можно было сказать Конгрессу: «Россия сдалась. Мы надавили, и они пошли на попятный».
— Без проблем. Хоть завтра готов выполнить все минские соглашения.
— Сдашь Донбасс?
— Полагаешь, он мне очень нужен? Он и украинцам-то не нужен. С приплатой обратно не возьмут. Так что за мной дело не станет. Но ты уж надави на Порошенко, чтобы свою долю соглашений выполнил. А то я лицо не сохраню.
— Как я могу надавать на суверенное государство?
— Ой, ради Бога! Не строй из себя Обаму.
— Ну, хорошо. Будем говорить откровенно. Допустим, я ему позвоню и попрошу ускорить процесс. Но ты же понимаешь. У Порошенко скоро выборы. Рейтинг низкий. Конкуренты со всех сторон наседают. Ему нельзя в спешке принимать радикальные решения. Тем более, если это могут представить в прессе как серьезную уступку России. Может, подождем с этим до следующего года?
— Как хочешь. Тогда и с Ближним Востоком до следующего. А там, глядишь, у тебя выборы. С чем пойдешь? Не мне нужно быстрее этот узел развязывать. Моя нефть от нестабильности лишь дорожает. А беженцы не ко мне, а в Европу лезут.
— Встань на мое место, Влад. Вот я звоню в Киев, прошу, грожу, даже требую… А он — ни в какую. И что прикажешь делать?
— Был бы я на твоем месте, вообще не лез бы на постсоветское пространство. Вы, американцы, в наших делах не разбираетесь. Таджикистан от Туркменистана не отличаете. Зачем Януковича свергали? Если бы там сейчас был Янукович, а ты бы меня попросил надавить на Украину, я при тебе позвонил бы в Киев — и к вечеру все было бы так, как мы хотим. Я, Дон, за базар отвечаю. Не стал бы тебе говорить: то могу, это не могу. Порошенко — твой человек, решай с ним, как умеешь. Но я не пойду навстречу, если это будет выглядеть уступкой со стороны России.
— Когда с Януковичем проблемы вышли, меня в Белом доме еще не было.
— Так ты за Америку не отвечаешь?
— Отвечаю.
— Тогда крутись.
— Слушай, Влад, я к компромиссам готов, но не будь слишком жестким. В конце концов, тебе это больше надо, чем мне.
— С чего ты взял?
— Ты под санкциями. Инвестиций нет, технологий нет. Экономика в стагнации. А у меня подъем. Россия — не Америка. Богатства не те. Тебе устранение санкций нужно больше, чем мне устранение Асада. Соглашайся на то, что тебе предлагают.
— Нет, ты не понял. Это тебе, брат, соглашения нужны гораздо больше, чем мне. Ты временный, я вечный. Тебе вскоре на выборы идти, а я могу долго ждать. Шесть лет минимум, до 2024 года. А может и больше. Дойдет до дела — мои ребята что-нибудь придумают… Кто там после тебя в Белом доме будет? Вот с ним и договорюсь. А Асад пусть в Сирии посидит — дозреет.
— Отдай пока хоть Донбасс. Сам же сказал, что не нужен.
— А тебе нужен?
— Мне тоже не нужен. Но я покажу демократам, что хоть чего-то добился.
— Демократам, говоришь… Ну давай тогда сделаем демократично. Хоть завтра проведем референдум. Догадываешься, какой результат будет? Кстати, демократам своим передай, чтоб наблюдателей в Донбасс присылали. А то все «Путин — тиран, Путин — тиран, вбросы, карусели…»
— Ради бога, давай без демократии. Мы же не дети.
— Заметь, не я это заявил.
— Слушай, Влад, я не хотел этого говорить… не по-джентльменски как-то…, но ты своей несговорчивостью меня вынуждаешь. Есть у тебя слабые места. Пока твои ребята придумывают стратегию-2024, мои ребята ищут в офшорах твои деньги.
— Ой, убил… просто убил. Это про те сорок миллиардов, что мне насчитали? Ты все-таки бизнесмен, Дон, а не политик. Так им и остался. Все на доллары считаешь… Ну, послушай, какие у меня деньги? Я уж забыл, когда последний раз их в руках держал. Полагаешь, на старость себе коплю в офшорах? Старость я проведу в Кремле, где и сейчас нахожусь. Там без денег как-то обходятся. Мы, если знаешь, когда-то строили коммунизм: каждому по потребностям, жизнь без денег и все такое… Так вот: в целом эту фигню, конечно, построить нельзя, но в отдельных местах и для отдельных граждан — можно. Я почти двадцать лет уже в коммунизме живу и жить буду дальше… А ты все мои бабки считаешь.
— Ну, не твои, так твоих друзей.
— У России нет постоянных друзей. Есть лишь постоянные интересы.
— А Ротенберг, Тимченко?
— Кто такие? Не знаю.
— Как так? Мне тут помощники написали…
— Уволь помощников… И больше не фантазируй. Ближе к реальности будь. Нет у вас методов на Костю Сапрыкина.
— Это ты, Влад, о чем?
— Ладно, не парься… Вспомнил, из давнего фильма… Да не морщь лоб, старина, ты ведь его не смотрел. Не Голливуд.
— Но я ведь могу, в конце концов, американский рынок для России закрыть. Сталь, алюминий… Твой Дерипаска уже забегал.
— Ну, я-то не Дерипаска. Это ты Ангеле скажи, чтоб свой рынок для меня закрыла. Мой тебе бесплатный совет. Германия газ перестанет брать — вот тогда и я забегаю. Но есть ощущение, дорогой друг Дональд, что фрау Меркель тебя в этом вопросе не послушает. Поскольку без российского газа она страну заморозит и кресло канцлера потеряет. Столько неприятностей из-за какого-то Крыма… Ну что, будешь звонить в Берлин? Я мешать не стану. Могу выйти.
— Останься. Несолидно будет как-то. Там пресса за дверью. Не так поймут. Давай, Влад, с нуля начнем. Мой вариант ты отверг, но, может быть, у тебя свой имеется?
— Имеется.
— Изложи.
— Хорошо, Дон, слушай. В обиде не будешь. Но учти: придется немало попотеть…
Продолжение следует.
Дмитрий Травин
https://www.rosbalt.ru/blogs/2018/07/20/1718771.html