Вопрос, каков правовой статус этих мероприятий и насколько это вписывается в обычную рутину правового государства.
Вы говорите: они справляются без диктатора. Я говорю: извините, они справляются ровно теми методами, которыми бы справлялся диктатор, но с маленькой разницей.
Эта разница, собственно, и есть предмет обсуждения, а именно: диктатор на их месте, возможно, поступил бы точно так же, но стандартный классический диктатор имел бы для этого классические полномочия стандартного диктатора.
Когда мы чрезвычайное положение не объявляем, на соответствующие статьи в конституциях или каких-то других основополагающих актах не ссылаемся, диктаторских полномочий ни у кого нет, а действия при этом диктаторские – это, как мне представляется, для либерально-демократической политической философии большая проблема.
Огромное здание полицейских мероприятий (а это санитарно-полицейские мероприятия, потому что и полиция в свое время была создана в Европе в первую очередь с санитарными функциями) с юридической точки зрения достаточно плохо обосновано, стоит на песке.
Разговоры, что когда-то в перспективе гражданин отсудит свои права или что это нужно для общего блага, ничем не отличаются от того, что во времена Французской революции хватали заподозренного в недостаточной лояльности человека, тащили его на гильотину со словами: благо народа – высший закон.
Правильно, народ же согласился, что благо народа – высший закон, а юридические процедуры, все эти формальности, крючкотворство – это все старый режим, все это ерунда.
А после того, как они порубили некоторое количество голов, выяснилось, что общее благо состоит не совсем в этом. Шмитт актуален, потому что дает не окончательный ответ, но инструментарий для обсуждения этих тонких вещей".
https://www.svoboda.org/a/31257860.html