Анализ альтернативных сценариев завершения войны
25.08.2021382873
Том Николс (Tom Nichols)
Альтернативная история, игра в «что если» — рискованное в интеллектуальном плане упражнение. Никто не может толком объяснить то, что не произошло. И в любом случае — зачем все это? Возможно, персы и победили бы древних греков; Колумб мог повернуть не туда и потеряться в море; испытания первой атомной бомбы могли пройти неудачно и убедили бы всех вернуться к чертежной доске. Но персы проиграли, Колумб пересек Атлантику, а взрыв «Тринити» озарил небо ядерным огнем. Потребовалась бы целая жизнь, чтобы представить себе все возможные альтернативы, ни одна из которых не является реальной.
На смену погибшим талантам Сталин продвинул на высокие должности малоопытных молодых людей (правда, их лояльность теперь уже не вызывала сомнений). Западные советологи обычно называют их «классом 1938 года», поскольку эти люди перепрыгнули на руководящие должности в 1938 году под занавес чисток, заняв места расстрелянных. В результате сложилась диковинная ситуация с персоналом; к примеру, в армии Сталин скосил так много офицеров, что, когда в 1941 году на СССР напали нацисты, военные училища приходилось заканчивать раньше срока. Двадцатилетних молодых людей, которым полагалось быть лейтенантами, неожиданно производили в старших офицеров: майоров, полковников и даже генералов.
Оказавшимся на переднем плане молодым партийцам не только не хватало опыта — им не хватало смелости и инициативы. На самом деле у них имелся только один важный навык: они знали, как выживать в сталинской России. Это чувство самосохранения сослужит им хорошую службу в рутине советской жизни, но им не хватало проницательности и способности справляться с кризисами.
Сталин, подобно мудрым правителям Древней Греции, срезал самые высокие колосья пшеницы на своем поле, оставляя на нем по сути одних посредственности, отсюда Никита Хрущева, Леонид Брежнев и множество меньших по калибру, заслуженно забытых некомпетентных руководителей.
Как писал позднее советник Горбачева Александр Яковлев, «советское руководство того времени действовало несколько вслепую. Так, любому африканскому диктатору было достаточно заявить о своей „социалистической ориентации"… и советская помощь была ему практически обеспечена».
Как-то раз Брежнев в своем ближайшем кругу действительно произнес такую фразу: «Зачем разбираться, если даже в джунглях они хотят жить, как Ленин!»
Ну, вообще-то нет, «они» не хотели. Правда, это не помешало СССР вкладывать деньги — драгоценную твердую валюту, которую им следовало экономить — в череду провальных проектов третьего мира. В некоторых случаях это имело смысл. К примеру, Куба была коммунистической витриной прямо у американского порога и вечной головной болью Вашингтона. Но к чему Эфиопия? Никарагуа? Даже Гренада, которую СССР искренне надеялся добавить к несуществующему Карибскому социалистическому содружеству?
Это были фантастически дорогие и тщеславные проекты советских лидеров, которые не имели ни малейшего представления о том, как работают законы экономики, и которые не понимали, что финансовый поединок с Западом, даже если в нем участвуют переживающие свой не самый удачный период Соединенные Штаты, был ужасной идеей.
В некотором смысле вторжение в Афганистан обернулось гораздо более тяжелыми последствиями, чем вмешательство США во Вьетнам. Вашингтон запустил медленную эскалацию, заманившую нас в трясину войны, которую, как мы полагали вначале, можно было выиграть. Советское вторжение, напротив, было совершенно безнадежным, и советские лидеры знали об этом еще до того, как его организовать.
У нас есть протоколы их встреч, и нам в точности известны их слова: они переживали, что Афганистан (подобно Египту в 1970-е годы) каким-то образом перекинется на сторону Запада и примкнет к их команде.
Они понимали, что вторжение не сработает, но других вариантов у них тоже не было, вот почему был отдан приказ о введении войск.
Когда пришло время либо открывать советскую экономику, либо подавлять советское инакомыслие, Горбачев не сделал ни того, ни другого — вместо этого он придумал для себя новую должность «президента СССР», как будто одно слово могло остановить центробежные силы, которые он сам привел в движение. Это во многом объясняет те чудовищные 386 тысяч голосов, которые он получил на выборах президента новой Российской Федерации в 1990-е годы. Горбачев может быть популярен на Западе, но русские видят в нем лишь нерадивого советского бюрократа. Западу повезло, что именно он оказался у власти в тот момент, когда советский проект клонился к закату.
В конце осмелюсь предложить собственное субъективное мнение: я считаю, что Советский Союз пал потому, что советская идея была такой же безумной и неосуществимой, как идеи нацизма, японского империализма, планы Наполеона и прочие мечты об имперском завоевании мира. (Политика США также сыграла свою роль, повлияв особенно на то, погибнет СССР под собственными обломками или взорвется наружу.)
Как однажды заметил бывший советский офицер, а потом российский историк Дмитрий Волкогонов, идея Советского Союза вынашивалась и реализовывалась группой порочных и ни на что не годных интеллектуалов, которые совершенно не смыслили в управлении страной. Очень скоро они обратились друг против друга, и в итоге революция поглотила собственных детей.
https://inosmi.ru/social/20210825/250375358.html